Трагедия с захватом заложников учеником московской школы поставила перед обществом много вопросов из серии «кто виноват» и «что делать»
Помимо государства, родителей, учителей вину за произошедшее многие возлагают и на школьных психологов. Ведь в школе №263 есть штатный специалист — значит, он должен был заранее заметить потенциального ребенка-террориста.
Комитет по образованию Госдумы обсудил подготовку школьных психологов и решил обратиться в Минобрнауки с требованием проверить компетенцию и профессионализм педагогов-психологов. Какие обязанности у школьных психологов в наши дни и вообще нужны ли они, выяснял у специалистов «МК».
Екатерина ГОЛОВАНОВА, школьный психолог:
— Безусловно, школе нужны психологи. Вот только работать в школе психологом может настоящий энтузиаст, понимающий весь ужас происходящего с нашим образованием и тем не менее готовый помогать, успокаивать и детей, и родителей, и учителей. Я работаю в школе педагогом-психологом уже больше 5 лет, работы очень много. Детей, нуждающихся в психологической помощи, с каждым годом все больше. Конечно, среди психологов есть непрофессиональные люди, которым не место в школе. Грамотный специалист сумеет организовать работу так, что станет настоящим помощником учителям, родителям и детям. Просто необходимо создать психологу условия для работы и четко прописать обязанности психолога именно для данного учебного заведения, учитывая его особенности. Кроме того, психологам необходимо повышать квалификацию — в учебных заведениях сейчас очень востребованы клинические психологи в связи с развитием инклюзивного образования и увеличения детей с ограниченными возможностями здоровья.
В нашей системе образования должность психолога, к сожалению, в большинстве случаев — формальность. Нет ни условий, ни возможностей для работы. Администрацию интересуют лишь документальные отчеты. А как только в школах с детьми происходит ЧП, так все сразу же вспоминают о школьных психологах. Нельзя требовать от психолога того, что не входит в его обязанности. Психолог может проанализировать, почему не удается решить ту или иную задачу, но не решить ее за кого-то. И тем более психолог не может лечить и не всегда даже может распознать психические отклонения или заболевания у ребенка — это задача психиатра.
Лидия КЛИМОВА, учитель русского и литературы со стажем работы более 40 лет:
— Как правило, в школу приходят молодые девочки с дипломами сомнительных институтов, которые не умеют делать ровным счетом ничего. В конце концов, на таких «психологов» просто сваливают часть секретарской бумажной работы, чтобы они приносили хоть какую-нибудь пользу. Да еще ученики, которые хотят прогулять уроки, регулярно просятся к ним на разговор. Но и это не худший вариант. В школе, где я работала, была женщина-психолог, которая, на мой взгляд, наносила детям реальный вред. После занятий с ней ребята из моего класса несколько раз прибегали ко мне в слезах. Однажды она попросила, чтобы дети принесли из дома рисунки, нарисованные их мамами и папами. Естественно, многие родители выполнили эту работу наспех. В результате на «разборе полетов» психолог при всем классе рассказывала, что, исходя из картинки, мама Маши — неряха, а Димин папа — разгильдяй… Ясно, что таких психологов к детям подпускать просто опасно.
Психологическая служба в школах должна быть прежде всего профессиональной, ведь к детям, особенно к подросткам, очень сложно найти правильный подход. А так как хороших психологов в нашей стране крайне мало, вероятность, что они придут работать в школу на небольшую зарплату, ничтожна. В наших школах роль психологов иногда берут на себя классные руководители, некоторым это даже вполне успешно удается. Ведь они лучше знают детей, которых у них всего 25–30 человек, а не целая школа, как у психолога. Но, конечно, с этой задачей могут справиться далеко не все учителя, так как загружены они сейчас и так по полной программе.
Ирина КОНОВАЛОВА, декан факультета повышения квалификации МГППУ:
— Психология — очень быстро развивающаяся наука. В такой ситуации педагог-психолог должен проходить курсы повышения квалификации раз в три года, а лучше чаще. Но реальность такова, что чиновники делают все, чтобы в школах психологическое сопровождение стало фикцией. Раньше Департамент образования сам перечислял деньги на повышение квалификации и переподготовку специалистов непосредственно нам, и мы быстро собирали группы. Но начиная с января 2014 года деньги на это будут направляться непосредственно в школу. Теперь директор школы сам решает, кого направить на обучение: предметников или дополнительных специалистов. И если раньше мы выпускали за курс от 1000 до 1500 специалистов, то теперь не можем набрать группу. Психологи и раньше всегда стояли в хвосте очереди: на кабинет, на материалы, а теперь и на повышение квалификации. А ведь грамотный, подготовленный психолог мог бы предотвратить трагическое развитие ситуации в школьном конфликте, если бы он вовремя узнал о существовании самого конфликта.